Ефим Пивовар: "Нынешняя молодежь сталкивается со сложностями, которые нас миновали"
Ефим Пивовар: "Нынешняя молодежь сталкивается со сложностями, которые нас миновали"
31.10.2011

Ефим Пивовар: "Нынешняя молодежь сталкивается со сложностями, которые нас миновали"

Интервью ректора РГГУ газете "Трибуна"


31.10.2011

Ефим Пивовар: "Нынешняя молодежь сталкивается со сложностями, которые нас миновали"

Ефим Пивовар: "Нынешняя молодежь сталкивается со сложностями, которые нас миновали"

Трибуна

Российский государственный гуманитарный университет входит в число наиболее известных вузов страны. И это не случайно. Здесь готовят будущее России. Подавляющее большинство выпускников РГГУ входят в элиту российского общества, в той или иной степени участвуют в формировании вектора развития страны. РГГУ – первый инновационный проект российского гуманитарного образования. При его создании были успешно решены задачи по формированию новой методики преподавания гуманитарных дисциплин, новых подходов к исследовательской работе, а также широкого применения информационных технологий в образовании. Об этом и многом другом рассказывает гость «Трибуны» – член-корреспондент РАН, ректор Российского государственного гуманитарного университета Ефим ПИВОВАР.

– Ефим Иосифович, сколько человек пришло к вам в РГГУ 1 сентября? Какие факультеты пользовались наибольшей популярностью?

– В Москве на бюджетные места дневного отделения мы приняли около 900 человек, еще 700 поступили на контрактные формы обучения. Традиционно на бюджетные места мы принимали около 1000 человек, на контракт – 400. Но так как бюджетные места нам понемногу сокращают, у нас появляются свободные места в аудиториях, и число контрактников увеличивается. Всего в университете, если брать и филиалы, обучается больше 35 тысяч студентов. Если говорить о предпочтениях абитуриентов, то наметилась любопытная тенденция: понемногу спадает ажиотаж вокруг юриспруденции и экономики управления. Зато в этом году увеличилось число желающих поступить на факультеты филологии и истории. По-прежнему, очень большой интерес к таким программам, как переводоведение, международные отношения, психология, политология, социология. Очень много желающих получить диплом PR-специалиста и менеджера по рекламе. Эти программы, какой бы вуз их ни открыл, обречены на успех. Хотя, мне кажется, абитуриенты не всегда до конца понимают, что подразумевают эти профессии. То же самое могу сказать и о потенциальных управленцах. В некоторых вузах есть программа «Менеджер крупных городов», специалистов этого профиля там выпускают десятками, но зачем они в таком количестве нужны?

– Выпускники школ на вопрос, какую профессию они хотели бы выбрать, чаще всего отвечают: «Такую, которая приносила бы большие деньги». Чем в таком случае объясняется ощутимый приток абитуриентов на далекие от бизнеса специальности – историю, филологию, психологию?

– Повысилась ценность классического фундаментального гуманитарного образования, поскольку оно позволяет многим добиться неплохого материального положения. Нынешняя молодежь очень прагматична. Какая-то ее часть, рассчитывая на быстрый успех, действительно выбирает точечно-ориентированные программы. Но другие уверены, что фундаментальные науки дадут больше возможностей для самореализации в разных сферах. Если посмотреть на состав того же журналистского корпуса, увидим, что там трудятся не только те, кто закончил журфак. Не менее блестяще в этой профессии показывают себя и историки, и филологи, и политологи.

 Ну а, кроме того, окунувшись с головой в рыночную экономику, мы порой забываем о вещах, которые были, есть и будут вне зависимости от существующего строя – призвание и интерес к чему-то. И это, может быть, совсем не связано с желанием быстро разбогатеть. Я знаю людей, мечтающих стать египтологами. А это отнюдь не бизнес-проект. Знаю выпускников юридических факультетов, которые потом идут изучать историю искусств. При этом они не собираются менять сферу деятельности, просто хотят получить знания в интересующей их области. Кстати, в нашей стране вообще практически не ведется исследование мотивов, которыми руководствуются люди при выборе второго, третьего высшего образования.

– Какой сейчас конкурс в РГГУ?

– Конкурс у нас большой – 26–27 заявлений на место. Есть программы, где таких заявлений больше 100. Мы входим в первую пятерку вузов по стране по количеству заявлений. Это связано с тем, что в РГГУ представлен весь спектр гуманитарных областей – и фундаментальных, и прикладных, и даже тех, что находятся на стыке гуманитарных и естественных наук.

– Чем отличается образование в РГГУ от образования, скажем, в МГУ?

– В первую очередь мы моложе. РГГУ в том виде, котором он есть сейчас, сформировался за последние 20 лет. Соответственно, у нас есть возможность быстрее меняться, совершенствоваться, подстраиваться под запросы времени. Когда я создавал свою кафедру на историческом факультете МГУ, с удивлением узнал, что за последние полвека это одна из очень немногих открывшихся там кафедр. РГГУ формируется в процессе своего развития. Второе отличие РГГУ – более компактная структура. В МГУ можно учиться на историческом факультете и не иметь никаких контактов с филологическим факультетом с другого этажа. У нас это практически невозможно, среда очень взаимопроникаемая. Профессура хорошо воспринимает любые изменения, быстрее откликается, готова участвовать в новых подходах. И студенты это чувствуют. Хотя нам тоже есть к чему стремиться. В первую очередь – к большей фундаментальности образования, то есть тому, что является отличительной чертой Московского университета.

– Каким вы видите своего выпускника?

– Самое главное, это должен быть думающий человек. Второе – человек, способный к самосовершенствованию и самообучению. Критически мыслящий. Если это еще будет сочетаться с какими-то дарованиями, будет замечательно. Ведь что такое фундаментальная подготовка? Человек не обязан все помнить, он должен знать, где информацию найти и как ее проверить.

– В вашем университете учатся не только российские граждане. Насколько широка география, есть ли у вас филиалы за рубежом?

– Во-первых, тут важно вспомнить, что до 1988 года в Московском государственном историко-архивном институте, на базе которого позднее был создан РГГУ, обучение иностранцев не практиковалось. Формально это было связано с плохими условиями в нашем старом здании, на деле же на то имелись другие причины. В годы перестройки университет преобразился, стал активно заниматься своим представительством за рубежом. Я вообще считаю, что интернационализация образования – одна из важнейших наших задач. В идеале любой выпускник нашего университета должен иметь какой-то международный образовательный опыт – будь то включенное обучение, практика, посещение курсов или лекций. На рынке труда он автоматически получит преимущество. Сейчас мы выпускаем студентов, которые имеют 2 диплома магистра – нашего вуза и иностранного партнера, скажем, в Германии или Франции. Ведем подготовительную работу в этом направлении с американцами, венграми. Выдаем наши дипломы немецким и французским студентам, то есть они признают наше образование. Полным ходом создается сеть международных центров. В настоящее время у нас почти 20 таких двусторонних центров: российско-итальянский, российско-шведский, российско-турецкий, китайский, испанский, американский и т.д. С другой стороны, филиалов за рубежом у нас нет, есть только несколько представительств. То есть мы не имеем права вести за рубежом образовательную деятельность, но можем представлять там свои интересы, в том числе для того, чтобы организовывать поездки наших студентов. Такие представительства есть в Германии, Франции, Чехии. Еще одна линия – мы приглашаем в наши стены преподавателей из-за рубежа. У нас работает очень много носителей языка. Американский центр курирует американский профессор, во главе высшей школы европейских культур стоит профессор из ФРГ. Учатся иностранные студенты и у нас – сейчас их примерно 300, и из Франции, и из Германии, и из Китая и других стран.

– Проводите ли вы мониторинг, где после окончания университета работают ваши выпускники?

– Конечно, мы даже создали управление по работе с выпускниками. Курирует его член ректората. От комфортного трудоустройства наших бывших студентов зависит количество и качество наших абитуриентов. Если у выпускников возникнут проблемы с трудоустройством (информация об этом разносится моментально) к нам будут неохотно поступать. Года два назад, когда в разгаре был финансовый кризис, в стране царили панические настроения. Помню, как мне звонили журналисты, стращали, что наши выпускники окажутся на улице. Продолжалось это несколько месяцев. Тогда мы начали предлагать старшекурсникам бесплатные дополнительные программы, чтобы у них появилась возможность маневра на рынке труда. К примеру, социолог мог дополнительно получить навыки психолога, управленец – постигнуть основы юриспруденции. После, правда, оказалось, что угрозы были преувеличены. Никто на бирже труда так и не остался, работу нашли все.

– Ефим Иосифович, вы много занимаетесь общественной деятельностью. Помимо того, что являетесь членом правления Российского союза ректоров, вы возглавляете и Общество российско-азербайджанской дружбы. Так что следующий вопрос к вам, как к председателю этого общества. Каковы на сегодняшний день российско-азербайджанские отношения, стали они лучше или хуже, есть ли там какие-то проблемы. Каковы основные направления работы этого общества?

– Новое правление мы сформировали не так давно. Долгое время этим обществом руководил Николай Байбаков, когда-то занимавший пост министра газовой промышленности Азербайджана. В первую очередь мы попытались привлечь внимание всех, кто неравнодушен к Азербайджану – и его уроженцев, и тех, кто просто интересуется этой культурой. Мы участвовали в организации нескольких программ. Одна из них – это гуманитарные форумы. Первая встреча прошла в январе прошлого года, на ней собралось больше 150 представителей РФ. Были и писатели, и художники, и актеры, и ученые, и композиторы. Так была создана площадка первого международного гуманитарного форума. Он прошел в октябре текущего года в Баку. Присутствовали представители 20 стран. Причем собрались не только гуманитарии, были и математики, и биологи, и химики. Нобелевские лауреаты и президенты стран. Ну и, конечно, деятели культуры, политологи. Специальная секция была посвящена средствам массовой информации. Должен сказать, эта площадка уникальна: есть форумы экономические, политические, а гуманитарных форумов нет. Что интересно, проходил он под патронажем двух президентов – Азербайджана и России.

– Удалось ли наладить контакты с азербайджанской диаспорой в Москве?

– Разумеется. И с руководством азербайджанской диаспоры в Москве, и с руководством российской диаспоры в Баку мы поддерживаем тесные взаимоотношения. Одна из важнейших наших задач – защита русского языка и русской культуры в Азербайджане. Процесс снижения количества знающих русский язык идет на всем постсоветском пространстве, не миновал он и Азербайджан. Однако число изучающих наш родной язык там по-прежнему внушительное – 150 тысяч человек. Для страны с населением 10 миллионов это очень много. Там есть и «русские» детские сады, и школы, и отделения в вузах, и даже диссертации на русском языке. И это при том, что сама русская диаспора в Азербайджане не такая уж большая. Нередко бывает так, что в школах и в вузах преподавание на русском языке ведут коренные азербайджанцы.

– Многие политологи утверждают: Азербайджан выбрал прозападный курс развития, он смотрит на Турцию, США и отходит от России. Такая тенденция действительно существует?

– Те, кто делает подобные заявления, забывают, что после распада СССР в мировой политике возникла новая конфигурация. Многовекторность присуща практически всем игрокам на этом поле, в том числе и России. Азербайджан проводит не прозападную политику, он проводит политику в собственных интересах. И Россия в ней занимает ключевое место. С 1993 года началось укрепление стратегического партнерства между Россией и Азербайджаном. Это не линейное движение, но процесс идет поступательно в одну сторону. На этом пути есть определенные сложности – в первую очередь неразрешенность нагорно-карабахского конфликта. Россия, с одной стороны, заинтересована в том, чтобы он был разрешен мирным путем. Было несколько попыток начать процесс урегулирования, но результатов они пока не дали. Что касается двусторонних отношений России и Азербайджана, то тут вообще нет никакой напряженности. Мы определили границу, у нас близкие позиции по Каспийскому морю. Бурно растет товарооборот, недавно была озвучена цифра 3 миллиарда. Но, к сожалению, в мировой политике не все зависит от двусторонних отношений.

– Недавно был согласован договор о едином экономическом пространстве. Как вы считаете, у этого проекта есть перспективы?

– Еще в 2008 году я опубликовал книгу «Постсоветское пространство. Альтернативы интеграции». В ней описываются все структуры, которые появились на этом пространстве, в том числе те, в которых участвует Россия, и те, которые были созданы в обход ее или даже ориентированы против нее. Некоторые из этих организаций уже доказали свою нежизнеспособность, некоторые мы до сих пор критикуем. Я считаю, что в экономической интеграции этого пространства проживающее на нем население жизненно заинтересовано. С другой стороны, есть масса сил, которые нацелены на дезинтеграцию. При этом каждое государство, как я уже говорил, пытается выстроить свою многовекторную политику. Так что этот процесс простым не будет, но я вижу, что определенные сдвиги все же есть. К счастью, для российского политического класса, хоть и с опозданием, но стало очевидно, что для нас нет более важного пространства, чем то, которое находится вокруг нашей территории. Приоритеты внешней политики изменились, отношениям со странами СНГ уделяется значительно больше внимания, хотя, на мой взгляд, все же недостаточно.

– В заключение нашей беседы хотелось бы задать вам вопрос как ректору гуманитарного университета. Как вы оцениваете сегодняшнее нравственно-духовное состояние российского общества, не происходят ли там процессы деградации, причем необратимые?

– У каждого поколения свое историческое время, так называемые «лучшие годы», когда оно формируется, переживает юность, молодость. У нас, старшего поколения, другой опыт. И мы пытаемся навязать свое видение мира нашим детям. Этот конфликт мировоззрений нельзя разрешить, он будет всегда. Он был и у нас с нашими родителями, и будет у наших детей с нашими внуками. Тут важно помнить: нынешняя молодежь – другая, она сталкивается со сложностями, которые нас миновали. У них есть свобода выбора, и они знают: от тех решений, которые они принимают, зависит их судьба. С ранней юности они попадают в жесткую конкурентную среду, вынуждены вести борьбу за лучшую долю. Отсюда и цинизм, и растерянность перед неким информационным валом, который неожиданно на них обрушивается и который надо переварить. Так что драматизировать ситуацию я бы не стал. Не потому, что не вижу определенных негативных тенденций, а потому, что понимаю: дело сложней, чем кажется на первый взгляд. В чем-то вина лежит и на нас – нравственные основы в свое время нужно было беречь и укреплять. Мы ушли от идеологического промывания мозгов, но новых программ по работе с молодежью создано не было. Больше нет комсомола, нет пионеров – но и взамен ничего не предложено. А ведь в этом случае работать надо на опережение, восклицания: «Ах, плохо, плохо!» ничего не дадут. Но может быть оттого, что я работаю с молодежью, я не считаю положение безнадежным. Я смотрю на лица наших студентов, и они меня воодушевляют.

 досье

Ефим Иосифович Пивовар родился 15 декабря 1949 года в Москве. В 1971 году закончил исторический факультет МГУ. С 2006 года – ректор Российского государственного гуманитарного университета, с 2009 года – член правления Российского Союза ректоров, член президиума Совета ректоров государственных вузов Москвы и Московской области. Доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН. Автор около 200 научных работ, включая монографии, главы в коллективных трудах, учебники и учебные пособия для средней и высшей школы, опубликованные как в РФ, так и за рубежом (США, ФРГ). Неоднократно читал курсы лекций за рубежом (1989 г. – университет Остина, Техас, США, 1990 г. – университет Чикаго, США, 1991 г. – университет Иллинойса Урбана-Шампань, США, 1993 г. – читал лекции в рамках программы фонда Фулбрайта, университет штата Мичиган, Анн-Арбор, США и др.).





© РГГУ 1996 - 2024. Все права защищены.