Межуниверситетская конференция, открывшая III Гуманитарные чтения РГГУ, была посвящена «истории понятий» («Begriffsgeschichte») – влиятельному направлению в современном гуманитарном знании, основанному немецким историком Р. Козеллеком в середине ХХ века.
Межуниверситетская конференция, открывшая III Гуманитарные чтения РГГУ, была посвящена «истории понятий» («Begriffsgeschichte») – влиятельному направлению в современном гуманитарном знании, основанному немецким историком Р. Козеллеком в середине ХХ века. Прозвучавшие доклады были сгруппированы вокруг трех ключевых сюжетов: соотношение истории понятий с другими значимыми стратегиями гуманитарных наук, рецепция идей Козеллека и его последователей в России и за рубежом, а также методологическая ценность истории понятий для различных исследовательских практик.
Открыл конференцию доклад С.Н. Зенкина (ИВГИ РГГУ) «История понятий и структуральный метод». Главной мыслью выступления стал тезис о том, что понятия, несмотря на свой статус лингвистических объектов, всегда были для структуралистской методологии «слепым пятном». Объектом рефлексии немногих (главным образом, французских) структуралистов, обращавшихся к изучению понятий, становилось не столько структурирование терминов и категорий, сколько их социально-политическая обусловленность. В качестве редкого примера удачного сочетания историко-понятийного подхода и структурального метода, С.Н. Зенкин привел статью Ю.М. Лотмана «Об оппозиции честь-слава в светских текстах Киевского периода». В ней развивается мысль о том, что понятия «честь» и «слава» могли быть структурно противопоставлены друг другу как «материальное» и «идеальное» только в контексте реалий древнерусской культуры. В эпоху Просвещения эта структура, как и другие понятийные оппозиции прошлого, становится нерелевантной в силу утраты «естественных референтов». Таким образом, по мнению С.Н. Зенкина, структуралистски осмысленная история понятий, подразумевающая в том числе самоописание языка структурального метода, оказывается возможной – но лишь как поиск внеязыковых структурных закономерностей, учитывающий их подверженность историческим изменениям.
О.В. Хархордин (Европейский университет, Санкт-Петербург) в своем докладе «История понятий как метод теории практик» заявил о методологической приверженности санкт-петербургской историко-понятийной школы идеям Дж. Остина и познакомил участников конференции с основными положениями его работы «A Plea For Excuse». В данной работе декларируется принцип исследования норм через нарушения (практик через их «поломки»), зафиксированные в деталях повседневного словоупотребления – таких, например, как наречия, предлоги или базовые этимологические метафоры. Внимательное рассмотрение подобных деталей, по Остину, позволяет исследовать сгустки человеческого опыта, а также становится методом критической работы с философскими категориями. Сравнив этот метод с «полевой работой философии» П. Бурдье, О.В. Хархордин продемонстрировал возможность его применения к разнообразному культурно-историческому материалу – от языка новгородских рукописей до трансформации значений древнеримского понятия res publica в современных общественно-политических дискурсах.
Предметом доклада А.Н. Дмитриева (ГУ-ВШЭ, НЛО) «История понятий и интеллектуальная история: избирательное сродство?» стали взаимоотношения истории понятий и истории идей. Констатируя, что отечественное гуманитарное знание переживает сегодня «историко-понятйный бум», А.Н. Дмитриев отметил, что, в отличие от многих других «поворотов» в гуманитарных науках, истории понятий было изначально присуще стремление проблематизировать собственные понятийные основания. Однако в данном случае проблема саморефлексии осложнялась тем, что уже Р. Козеллек нередко использовал термин «история понятий» как синоним «интеллектуальной истории». По мнению Дмитриева, эти подходы необходимо разграничивать, прежде всего, в связи с различием их объектов: история понятий работает с устоявшимися понятиями хронологически отдаленного «переломного времени» (Sattelzeit), тогда как интеллектуальная история имеет дело с трудноуловимым разнообразием идейных течений современности. Следовательно, один из наиболее перспективных путей дальнейшего развития историко-понятийных исследований – это разработка инструментария историко-понятийного и историографического анализа самой истории понятий при помощи методов интеллектуальной истории.
С.Л. Козлов (ИВГИ РГГУ) в докладе «Филология по-французски: ренановская концепция филологии в историко-научном контексте» показал на примере истории французских концептов «érudition» и «philologie», как из сферы изящной словесности и досуга филология во Франции постепенно переходила в поле науки. По мнению С.Л. Козлова, существенное значение для этого процесса имела деятельность Э. Ренана, одно из главных идеологов модернизации научных практик во Франции второй половины ХIX века. Помимо введения в общенаучное употребление самого понятия «филология», заимствованного из немецкой культурной традиции, Ренан предложил и оригинальную концепцию филологии, понимаемую им не как традиционная «критика текста», а как восхождение от языковых данных к истории человечества. Подобная траектория анализа оказалась в дальнейшем весьма характерной для французской традиции гуманитарных исследований и нашла свое наивысшее выражение в работах крупнейших представителей «Парижской лингвистической школы» – таких, как А. Мейе, Э. Бенвенист и Ж. Дюмезиль.
А.Д. Шмелев (Институт русского языка РАН) выступил с докладом на тему «Русское восприятие “западных” концептов: пути адаптации». Описывая механизмы заимствования «западных» языковых концептов, он выделил два возможных способа их адаптации в русской языковой картине мира. В первом случае, обозначенном автором доклада как «встраивание», происходит трансформация семантики самого концепта. Пример такого способа – заимствованное из французского языка слово «кураж», которое в русском языковом сознании приобрело коннотации алкогольной раскрепощенности, а впоследствии стало одним из понятий, свойственных сугубо русской культуре – наподобие таких сложнопереводимых слов, как «тоска» и «надрыв». Другой путь заимствования, «усвоение» языкового концепта, предполагает, по словам А.Д. Шмелева, изменение сегмента языковой картины мира, в которую встраивается концепт. К примеру, понятие «амбициозный» традиционно воспринималось в русской культуре негативно. Но заимствование в 90-е годы ХХ века западных ценностей, связанных с карьерным успехом, привело к трансформации части языковой картины мира, и теперь «амбициозность» воспринимается в российском обществе как положительное явление.
Ю.П. Зарецкий (Центр визуальной антропологии и эгоистории РГГУ) и К.А. Левинсон (Институт всеобщей истории РАН) представили проект перевода отдельных статей фундаментального труда немецких ученых во главе с Р. Козеллеком «Geschichtliche Grundbegriffe». Оба докладчика подчеркнули, что проект оказался бы невозможным без поддержки Германского исторического института и фонда Фольксвагена. Ю.П. Зарецкий в своем докладе «Фундаментальные исторические понятия» Р. Козеллека для российской историографии» выделил две основные причины необходимости перевода «Основных исторических понятий» на русский язык. Во-первых, это ориентированность российских ученых на позитивистский подход, предполагающий неоспоримую легитимность терминов и понятий, однажды присвоенных соответствующим историческим явлениям и закрепленных за ними. Во-вторых, это превалирование французских авторов в общей массе переводимых на русский язык зарубежных историков. Подобная диспропорция, по мнению Зарецкого, создает у российских ученых неверного представление о развитии исторической мысли в мире. Таким образом, знакомство с работой Козеллека поможет не только обогатить российскую историографию новым методологическим аппаратом, но и отчасти восполнить недостающие знания о специфике складывания исторической мысли в Германии.
Доклад К.А. Левинсона «Перевод «Geschichtliche Grundbegriffe» на русский: практические аспекты переводческих задач» был призван обозначить переводческие проблемы, возникающие в процессе работы с немецким текстом «Geschichtliche Grundbegriffe». По его словам, основная сложность перевода связана с тем, что немецкие понятия представлены в тексте в динамике изменения их значения, часто иллюстрируемой при помощи сравнения с соответствующими французскими или латинскими терминами. Эквивалентные понятия в русском языке развивались по иным законам, поэтому во многих случаях невозможно проиллюстрировать специфику изменения того или иного немецкого понятия средствами русского языка. По мнению К.А. Левинсона, существует два способа решения этой проблемы ‑ либо изобретать неологизмы, отвечающие семантике оригинала текста, либо оставлять такие слова непереведенными. Оба подхода имеют свои слабые стороны (множество неологизмов приведет к маргинализации перевода, а обилие иностранных слов вызовет проблемы понимания у большинства потенциальных читателей), потому наилучшее для ситуации решение ― комплексное использование обоих подходов.
М.М. Кром (Европейский университет, Санкт-Петербург) в своем докладе «История понятий в русле социальной истории: идеи Р. Козеллека и возможности их приложения к российскому материалу» сделал акцент на том, что в отличие от англосаксонской школы истории понятий, некоторые постулаты которой были представлены в выступлении О.В. Хархордина, Р. Козеллек и его последователи склонны рассматривать Begrieffsgeschichte в рамках социальной истории. Поддержав точку зрения выступившего ранее С.Н. Зенкина, докладчик отметил важность рассмотрения в рамках Begriffsgeschichte внеязыкового содержания понятий, способных не только «обозначать» определенное явление, но и задавать его рамки. М.М. Кром назвал такой подход плодотворным для истории России, предложив пересмотреть ряд ключевых понятий отечественной историографии и проиллюстрировав свою мысль размышлением о легитимности употреблении термина «реформа» по отношению ко внутренней политике Ивана IV. Он также подчеркнул необходимость использования предложенного Козеллеком метода чередования семасиологического и ономасиологического подходов, что позволяет гибче относиться к ситуациям, когда одно слово обозначает несколько явлений и, наоборот, один смысл может быть выражен разными словами. Это было проиллюстрировано на примере проблемы поиска соответствий в прошлом аналогов современных понятий, в сопоставлении с современным «патриот» ряда слов и выражений из документов XIV – XVI вв. («отечестволюбец», «доброхотствующие московскому царству»). В заключение автор доклада наметил такую интересную задачу, как выявление в истории России козеллековских «Sattelzeiten» ‑ периодов, когда важнейшие понятия социальной истории претерпевали фундаментальные изменения на фоне социально-политических перемен.
В докладе Д.В. Тимофеева (Челябинский государственный университет) «Трактовка понятий “государство”, “гражданин” и “гражданские права” в социально-политическом лексиконе образованного российского подданного первой четверти ХIX века» была сделана попытка применить методологический инструментарий Р. Козеллека к российской истории начала ХIХ века. Очертив круг узловых понятий эпохи, Д.В. Тимофеев продемонстрировал возможность дальнейшей работы с ними на примере понятий «государство», «гражданин» и «гражданские права». Помимо «области опыта», т.е. привычных значений, которые можно выделить при анализе письменных источников второй половины XVIII – первой четверти XIX вв., эти понятия включали также в себя некий общий «горизонт ожиданий». По мнению автора доклада, он был связан с представлением о сильном государстве как единственном источнике гражданских прав и оказал значительное влияние на процесс выработки общих подходов к решению крестьянского вопроса и дальнейшей политической модернизации.
Ю.А. Асоян (РГГУ) представил вниманию коллег доклад «Сочинитель самобытных культур?», посвященный идее культуры в работах одного из идеологов сибирского областничества конца ХIX в. Н.М. Ядринцева. В докладе был сделан акцент на конфликте социально-политических интересов как одном из значимых факторов изменения понятийной сферы науки. По мнению Ю.М. Асояна, «культурный сепаратизм» сибирских областников создал актуальные предпосылки для проблематизации понятия «культура» в русской этнографии того периода, для смещения значения этого термина из поля «исключительно высокая культура», наивысшие достижения науки, искусства и т.п. в поле «культура как универсальная смысловая сторона жизни определенного сообщества». Современные Ядринцеву политические оппоненты инкриминировали ему, что он «непрочь сочинить самобытные культуры у телеутов и орочонов», однако благодаря этому его публицистические труды могут быть рассмотрены сегодня как поле теоретической рефлексии.
В завершавшем конференцию докладе О.Б. Игнаткина (РГГУ) «Сравнение категорий "равенства" в американской и русской политической мысли» была предпринята попытка проследить эволюцию в русской и американской политической мысли такого значимого социального понятия, как равенство. Либеральные ценности, формируемые американской политической мыслью, по мнению докладчика, всегда включали в себя категорию равенства, которая с развитием общественных наук претерпевала определенные изменения. Тогда как в России ключевое для коммунистической идеологии понятие "равенства" практически полностью утратило свое значение с приходом на постсоветское пространство принципов рыночной экономики, что привело к подавлению зарождающихся идей либерализма и, как следствие, формированию нового "политико-идеологического конструкта".
Закрывая заседания, Г.И. Зверева отметила, что по итогам конференции будет издан сборник статей, основанных на представленных докладах. Кроме того, она анонсировала следующую масштабную конференцию по истории понятий, которая в сотрудничестве с российскими и зарубежными (в первую очередь, немецкими) коллегами пройдет в РГГУ в сентябре 2010 г.
На сайте Гуманитарных чтений РГГУ к материалам конференции 29.03 (тезисам) добавлены презентации ряда докладчиков: http://www.gumchtenia.rggu.ru/article.html?id=253733